Посвящается всем познавшим работу «вдвоём».
Ты думаешь, ты красивая? – спросил он глядя на неё в зеркале лифта по пути из квартиры на улицу.
Она весело засмеялась (для него это было неожиданно и удивительно). И только уже толкая большую стеклянную дверь из холла во двор, полуобернувшись, прокомментировала: тебе никогда не хватало интеллекта и чувства прекрасного, чтобы понять и оценить настоящую красоту.
– Да? И кто же мне, по-твоему, нравится? Патлатые брюнетки? Обязательно с карими, чувственными глазами и большими чёрными, сросшимися у переносицы бровями?
– Но я люблю тебя! – машинально начал оправдываться он.
– Любишь по-своему, но нравятся тебе женщины совсем другого типа.
– Хорошо, допустим , – стал он по привычке уходить в оборону, – тогда за что я полюбил тебя?
– За то, что я жила за границей – для тебя это очень важно – это раз, за то, как я одеваюсь стильно – это два.
– И ВСЁЁЁ????!
– Нет, еще за то, что я говорю по-английски, пожалуй, это последнее – и это три.
– И ты, правда, считаешь это всё, за что я люблю тебя?
Она не отвечала и шла немножко впереди. Потом машинально сломала кончик случайной ветки у дерева и стала скручивать его пальцами.
– Я думаю – я красивая, – наконец ответила она.- А ты просто бестактный говнюк. 26ть лет не можешь это понять.
Он тут же улыбнулся в ответ и нежно обнял её.
– Рыбка моя….
– Рыбка…
Какое-то время они шли абсолютно молча. Потом он стиснул её покрепче и нежно задумчиво произнес:
– Селёдка.
Она опять засмеялась. А через некоторое время остановилась и пристально глядя в его глаза очень серьезно сказала:
– Рыбка можно, а селедка нельзя.
Зима 2014.
